И дома он не давал ей покоя. Приехав из театра, она упала на постель. Спрятав голову под подушку, она
видела во мраке своих закрытых глаз его физиономию, искаженную гневом, и ей казалось, что он бьет ее по вискам своей палочкой. Этот дерзкий был ее первою любовью!
Неточные совпадения
Так вот нет же, никто того не
видит и не знает
во всей вселенной, а как сойдет
мрак ночной, все так же, как и девчонкой, пять лет тому, лежу иной раз, скрежещу зубами и всю ночь плачу: «Уж я ж ему, да уж я ж ему, думаю!» Слышал ты это все?
Вот его за это и присудили… то есть,
видишь, ты меня извини, я ведь передаю сам, что слышал, это только легенда… присудили,
видишь, его, чтобы прошел
во мраке квадриллион километров (у нас ведь теперь на километры), и когда кончит этот квадриллион, то тогда ему отворят райские двери и все простят…
Наконец в стороне что-то стало чернеть. Владимир поворотил туда. Приближаясь,
увидел он рощу. Слава богу, подумал он, теперь близко. Он поехал около рощи, надеясь тотчас попасть на знакомую дорогу или объехать рощу кругом: Жадрино находилось тотчас за нею. Скоро нашел он дорогу и въехал
во мрак дерев, обнаженных зимою. Ветер не мог тут свирепствовать; дорога была гладкая; лошадь ободрилась, и Владимир успокоился.
И горные ключи и низменные болотные родники бегут ручейками: иные текут скрытно, потаенно, углубясь в землю, спрятавшись в траве и кустах; слышишь, бывало, журчанье, а воды не находишь; подойдешь вплоть, раздвинешь руками чащу кустарника или навес густой травы — пахнет в разгоревшееся лицо свежею сыростью, и, наконец,
увидишь бегущую
во мраке и прохладе струю чистой и холодной воды.
— Ну? — спросил Матвей,
видя, что пожарный замолчал, погружаясь
во мрак своих снов.
Ты ль наконец? Тебя ли
вижу я,
Одну со мной, под сенью тихой ночи?
Как медленно катился скучный день!
Как медленно заря вечерня гасла!
Как долго ждал
во мраке я ночном!
Отец протопоп
видел, говорит: «аки бы звезды
во мраке сияют, когда он вращается», а учение бросил, — вот я его теперь за все сразу и проучу — и за краткий сюртук, и за плясание, и за камзельку с стекловидными пуговками, да… вот я его, скакуна, усмирю… да; я возьму его да на тебе и женю.
— Дивится, слез седок
И
видит пропасть пред собою,
А там, на дне ее, поток
Во мраке бешеной волною
Шумит.
Из того светлого, что было
во мне, в том светлом, что было кругом, темным жителем чужого мира казался этот человек. Он все ходил, потом сел к столу. Закутался в халат, сгорбился и тоскливо замер под звучавшими из
мрака напоминаниями о смерти.
Видел я его взъерошенного, оторванного от жизни Хозяина,
видел, как в одиноком ужасе ворочается он на дне души и ничего, ничего не чует вокруг.
Видите ли, как она из-за колонны вытягивает шею, будто пеликан из гнезда своего, стерегущий птенцов от хищного зверя;
видите ли, как сверкает ее одинокий глаз и роет
во мраке и удит в нем предметы, как она жадным ухом прислушивается ко всему, что только движется.
Видит он
во сне, что идут они с княжной узкой тропинкой дремучего леса; вдали виднеется зеленая полянка; цветы лазоревые рассыпаны по ней; солнце приветливо и ярко освещает эту далекую чудную картину и светлые очертания этой красивой полянки еще резче выделяются от господствующего кругом лесного
мрака, так как сквозь густолиственные верхушки вековых деревьев чуть проникают лучи дневного светила.